Штурм - 30 лет. Раздумья перед сезоном. Безенги. Разгар сезона. 1995 год

1995. РАЗДУМЬЯ ПЕРЕД СЕЗОНОМ

Зимой 1995 состоялся разговор с Саней Кашевником. Он немного отошел от домбайской истории с Перекатиенко.
Я и сам до сих пор вспоминаю лето 94-го, как маленький кошмар посреди солнца и сияющих снегами вершин. Наверное, у Сани возник психологический барьер к инструкторской работе,
К тому же им с Сергеем исполнилось по 34 года – время больших дел и важных шагов. Поэтому я не удивился, когда услышал от него, что сезон 95-го года они хотели бы провести в ином качестве, а именно выступить в Чемпионате России по альпинизму. Действительно, зимой ФАР объявила о проведении летом очного снежно-ледового класса в Безенги. Саша начал, что называется, закидывать удочку: мол, неплохо бы поучаствовать. Тут был свой контекст и подводные камни…

Рассказывал он мне о своих планах с несколько виноватым видом, и вот почему. Ехать команде в Безенги - это означало, что нам, клубу, придется разделиться, чего не происходило с 1990 г., когда мы сами стали организовывать и проводить сборы самостоятельно, вне путевочной системы.
Уже тогда, в начале 90-х, сразу стало понятно, что наиболее эффективно во всех отношениях будет проводить сборы в одном месте всем вместе - от новичков до старших разрядников и мастеров. Так легче решать многие вопросы, и в первую очередь, вопросы безопасности, базирующиеся на принципах взаимопомощи и взаимовыручки. Один коллектив – одни сборы – один район – один спасотряд – одно общее руководство. Проще разговаривать с директорами альпбаз по условиям приема, на предмет скидок – ведь когда они узнавали, что приезжает отряд в 30-50 человек, на фоне воцарившегося повсеместного запустения это сулило приличный заработок альплагерю. Коллективная 20%-я скидка за железнодорожные билеты, имевшая место в РЖД почти до конца 90-х, существенно удешевлявшая проезд, также играла в пользу именно коллективного выезда.
Этого мы и придерживались из года в год.
Саня хотел нарушить эту систему.

Мы не могли все вместе ехать в Безенги.
Почему?
На протяжении десятков лет с момента основания альплагеря в 1959 г., царило представление, что в этом районе начинающим альпинистам делать нечего. Это были стойкие представления и стереотипы, узаконенные правилами Федерацией альпинизма СССР и Профсюзами с их путевочной системой. Из нескольких десятков альпинистских лагерей, имевших статус учебно-спортивных, только два имели статус спортивных – «Безенги» и «Артуч», и новычково-значковых путевок туда не предоставлялось – только разрядные.
Мы все выросли в этих представлениях, в этой ментальности, бытовавшей еще три года назад, и думать иначе не представлялось возможным. Собираясь ехать на чемпионат в Безенги, Саша представлял, что это означает разделение сбора.

"Кто в команде?" - спросил я его. "Три двойки: я с Марининым, ХаСе с Ильющенко и еще Олег Дудкин ищет пару. Тренером и представителем команды думаем пригласить Жирнова Виктора Васильевича"
"Ну, что ж, - я расстроенно постукивал пальцами по столу, - вам уже пора выходить на этот уровень"
"А ты что будешь делать?" - спросил он, подразумевая весь остальной «Штурм». "Придумаю что нибудь. Январь на дворе, я еще лето не планировал".
Санино предложение меня, действительно, расстроило. Последние годы мы с ним и с Сережей Марининым проводили вместе много времени не только в горах. Организовали небольшой бизнес в Словакии и практически каждый месяц мотались заграницу, проводя неделю за неделей в совместных поездках. Это позволяло кормить семьи и детей, коих "на троих" у нас было семь душ. А когда приходило лето, вместе ехали в горы, жили, как правило, в одном номере, хотя они работали с ребятами 2-го разряда и выше, а я выступал в роли командира отряда и инструктора новичково-значковых отделений.
Весь февраль я обдумывал, что делать и куда везти людей летом. Решение пришло неожиданно, и я тщательно просчитывал его варианты, все плюсы и минусы…

В марте мы, как обычно, устроили собрание, чтобы решить вопрос по сезону Инструктора, Совет клуба, старшие разрядники собрались в подвале на Смолячков. Саня выступал первым. В принципе, всем уже было известно, что команда едет в Безенги.
«А мы куда?» – спросил кто-то из инструкторов, глядя на меня.
«Мы тоже едем в Безенги».
Повисла пауза… Сейчас, 23 года спустя, кажется даже непонятным, а как может быть иначе? Тогда же это было поистине революционным решением – и для меня, и для всех остальных.
«Я думаю, мы сможем там походить. Район Теплого угла, Каргашиль, Баран-кош ничем не отличаются от районов Уллу-тау, Домбая, Узункола. Сходить «единичку» на Семеновского или «двойку» на Гидан по всем параметрам схоже с прошлогодними «двойками» в Домбае. «Двойки» в Дигории мне кажутся куда страшнее».
«А подходы?» - спросил кто-то из старших… Безенгийские подходы славились своей протяженностью. «Конечно в Уллу-тау попроще, – сказал я, подмигнув Сане, с которым в 1993 мы сходили четверку из лагеря в лагерь за 9 часов. - Подходы в Дигории или в Домбае может быть были не столь круты, но вспомните – мы там тоже по 3-4 часа в некоторые углы захаживали. Ну, а на Австрийские ночевки мы пока не пойдем».

Рассказывая о планах, перед глазами я видел лист бумаги, на котором еще в феврале вписал предполагаемые плюсы и минусы грядущей поездки.
В плюсах было то, что мы все-таки будем вместе. Что горы будут не пустые - в случае экстремальных ситуаций можно рассчитывать на взаимопомощь. Что я хорошо знал район, хотя и не был там после 1986 г. Что лагерь замыкает ущелье, находится в погранзоне, а значит, можно не опасаться праздношатающихся и местных жителей, с которыми в других районах приходилось, что называется, держать ухо востро, избегая конфликтов по любым поводам. Что Безенги для наших участников – новый район, а новизна, всегда придает впечатлениям яркость и эмоциональность.

В минусах были те самые сложившиеся стереотипы о трудностях, непосильных контингенту начинающих альпинистов. И то, что не у кого будет даже толком проконсультироваться, как там ходить с новичками и значками. И то, что мы совершенно не знали, что представляет собой руководство альпбазы и как сложатся с ним отношения. И то, что район пребывал в запустении, относительно более живого Приэльбрусья, Узункола и Осетии.
Памяти были свежи впечатления Володи Гилинского, врача, тогда - перворазрядника по альпинизму, который новичком пришел ко мне в альпсекцию комбината Тельмана еще в 80-х. Предыдущим летом Володя с еще двумя товарищами побывал в «Безенги», где в середине лета в лагере вместе с ними было всего человек 15 альпинистов. Горы стояли пустыми.
Директор, по словам Володи, мужик неплохой, но в силу отсутствия народу жизнь в лагере едва теплилась, даже столовая не работала, продуктов на складе не было и все в том же духе.
Вот такой был расклад.
На фоне всех реалий я решил, что плюсы и минусы уравновешивают друг друга, и вряд ли мы найдем некий более выигрышный вариант, если поедем в другое место.

Весна прошла в сборах и переписке, вернее, созванивании с руководством лагеря для утряски вопросов приезда сбора.
Собрался внушительный отряд. Два отделения новичков, и два отделения третьеразрядников. Старшие разрядники выезжали несколько раньше – Кашевник и Маринин отрабатывали с ними учебно-акклиматизационный цикл, заодно расхаживались сами перед чемпионатом, а потом выпускали в самостоятельное хождение. Тут подъезжал я с молодежью. В общем, все стыковалось и укладывалось..
На майском заседании Правления петербургской Федерации альпинизма – я тогда был ее ответственным секретарем – я доложил о наших планах. Ветераны заволновались: новичков в Безенги?!... Гурий Александрович Чуновкин – тогдашний президент Федерации, с которым мы были знакомы еще со времен ленинградского альпинистского «Труда», критически кряхтел и покачивал головой: «Сергей, ты всё продумал? А то поехали бы куда в «Шхельду» или в «Уллу-тау»…».

1995. БЕЗЕНГИ, РАЗГАР СЕЗОНА

Первыми в Безенги уехали 10 июля разрядники с Кашевником и Марининым. В составе их небольшого отряда - М. Григорьев, О. Козлов, А. Дудкин, К. Ахметов, А. Новогрудский, К. Кириченко, В. Веселитский, Е. Кленов, А. Безызвестных, Н. Дмитриева, С. Смирнов, а так же подъехавшие позже С. Хаджинов и А. Ильющенко. Ребята сначала нахаживали свои горы, а потом выступали в роли вспомогателей питерской команды на чемпионате.
20 июля они уже идут открывашку: Маринин ведет группу на Брно, Кашевник – на Курсантов. Потом в течение недели, до начала чемпионата, этот отряд совершит 32 человековосхождения, в основном, 4-5 к. сл., а Маринин с Кашевником пройдут еще с одной ночевкой «шестерку» Тимофеева на Крумкол.

Новички, третьеразрядники и пара групп этапа СС отрядом в 42 человека выехали за ними неделей позже.
По приезду в «Безенги» знакомлюсь с директором бвзы, с которым до тех пор мы общались только по телефону. Он произвел впечатление человека немного озабоченного скрытыми от нас проблемами. Договорились, что мы сейчас снимем одну комнату, оставим там вещи, уйдем на акклиматизационный выход и по возвращении уже заселимся основательно.

Из тех людей, кого я знал когда-то в 80-е годы, в лагере встретил только нашего питерского спартаковца Женю Гасилова и бессменного с советских времен начальника КСП Юрия Сергеевича Саратова.
Гасилов даже дважды был инструктором наших трудовских сборов, и проходил инструкторскую стажировку с моим отделением разрядников в 1981 г.
Ю.С. в годы моего безенгийского ученичества был для меня заоблачным небожителем, которого простые смертные альпинистские юноши видели только издали, а если и сталкивались – то, чтоб получить немного громов и молний на свою задницу. Как произошло и со мной и руководимой мною группой в восхождении на Шаурту в 1981 г., когда и руководство и восхождение было не засчитано, т.к. мы имели случай столкнуться с Ю.С. под вершиной, на которую по причине скорбности живота одного из участников взошло только полгруппы – я да Лена Ромина. Еще два наших соучастника остались нас ждать под предвершинным взлетом – к этому моменту мы прошли уже 95% маршрута.
В это время началась такая хорошая пурга, что в двух мужиках, валивших с вершины навстречу нам, поднимающимся, я никак не узнал начспаса и доктора лагеря. Они же на ходу порасспросили, кто мы, куда нахер лезем в такую погоду, и что делают двое, сидящие внизу подъема под стеночкой… И только уже в альплагере, на отрядном разборе, я понял, что расспрашивали нас Саратов и Дорошевский…

Оказалось, Ю.С. таки помнил меня – сказались 7 лет моего «безенгийства». Я предполагал, что педантичный начспас предъявит мне претензии по поводу отсутствия у меня формальной 2 инструкторской категории, а так же факта новичков в священных горах высшего спортивного мастерства.
По поводу новичков Ю.С. ничего не сказал; только обстоятельно выяснил все планы и, попросил рассказать, как я вижу подходы, на какие горы хочу водить отряд.
По поводу категории - просмотрел документы и ничего не сказал вообще, кроме: «Ты – старший тренер. У вас право самовыпуска. Мы на КСП будем только фиксировать ваши планы и их реализацию. Ходите аккуратно. Сам видишь, кроме вас, двух групп из МАИ и участников чемпионата, в лагере никого».
Акклиматизационный цикл прошел нормально. Восхождение мы совершили на Брно и к вечеру шестого дня вернулись в лагерь. Это было 24 или 25 июля…

Первым делом нужно было решить вопрос с размещением, и я пошел искать директора. Директора нигде не было. На скамеечке около домика, где в те годы размещался его кабинет и бухгалтерия, сидел незнакомый молодой мужчина, лысовато-стриженной головой похожий на Ленина с картины художника , и, по-ленински щурясь, смотрел не меня и на солнце. Я прошел мимо, заглянул в пустой директорский кабинет, вернулся на улицу, спросил: «Вы директора лагеря не видели?».
«Я – директор», - сказал сидящий на лавочке и улыбнулся.
Я улыбнулся в ответ: «Не-е-т… Директор – такой высокий, кучерявый, черноволосый…»
«Да это я, я… Только болею немного».
Это была фраза из старого анекдота; я знал его и расссмеялся точному и юморному попаданию в ситуацию.
Он привстал, протянул руку – роста оказался небольшого, рукопожатием крепким – и сказал на пол-тона серьезней: «Али Анаев. Я теперь директор лагеря вместо Акхубекова».
Вот так, с шутками-прибаутками всё и началось…

Конечно, откуда я мог знать, что это – один из поворотных моментов в истории отечественного альпинизма, что такие моменты художники запечатлевают на картинах, а режиссеры – снимают о них кино. Что случилось что-то вроде встречи Минина и Пожарского, Огарева и Герцена, Эриха Ремарка и Марии Ремарк. Но тогда я мечтал побыстрее добраться до какого-нибудь душа и банки с соком. Кафе с пивом и хичинами в те годы в «Безенги» даже не пахло…

***
Расселив участников и инструкторов, я пошел к себе – заранее мы уговорились жить вместе и нам выделили жилые комнаты на втором этаже медпункта (тогда это был отдельный коттедж в нижней половине лагеря) .
Саня и Серега, спустившиеся накануне, подгоревшие, чистые и умытые полезли обниматься и закидали вопросами, как там сложилось с новичками. У нас было впечатлений, и час наперебой мы рассказывали друг другу каждый о своем. Наконец я сказал: «Дайте, я хоть в душ схожу, и где, в конце концов, моя комната?».
Маринин показал на дверь напротив: «Вон там мы тебя поселили с Серегой Хаджиноваым. Они сейчас с Ильющенко свалятся сверху».

Как я уже говорил. Ильющенко и ХаСе (Хаджинов Сергей) приехали позже. И чтобы наверстать отставание, решили сбегать в Теплый угол, а потом сразу на Коштан с «3900».
Останавливать их было некому, а опытный Саратов только иронично хмыкнул в своей манере и сказал «Ну-ну… идите». Где-то в районе «Птиц» Ильющенко серьезно поплохело, и двойка стремительно откатилась вниз. И вот уже шаги по коридору, и Хаджинов валится на свою койку. Тут же в комнате образуются зрители, желающие получить впечатления из первых рук. Вид у ХаСе не очень. Он даже, кажется, не в силах снять ботинки и вполне вписывается в рекламу фильма «Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли?».
Кашевник, заглядывая в комнату, глядя на меня и кивая на Сергея, спрашивает «Жить-то будет?». ХаСе смотрит на него исподлобья и роняет не без апломба: «Вы мне 50 грамм налейте – я вам еще и спою». «Это мы сейчас!» - с готовностью откликается Саня и уходит за «налить».
...Многое уже выветрилось из памяти, путаются имена и даты за 40 лет, прожитых в альпинизме, но многие детали дней сезона-1995 врезалось в память, наверное, навсегда…

***
В те дни случилось страшное событие. На Шхаре погибла тройка МАИ. Ребята уже начали спускаться с вершины по 5А и ушли всей связкой с карнизом. Гнетущим было то, что одного из них ждала с новорожденным сыном в лагере жена.

***
Первого августа начался чемпионат. Конечно, мы ловили всякую новость относительно хода соревнований и участия наших товарищей. Радовало, что команда «Петербург-1» Кашевник-Маринин укрепилась в числе лидеров.
Я с новичками и третьеразрядниками ходил по своим планам и вертикалям. Как бы заново открывал Безенги, смотря на «Кучу Брна» или взлёт в «Теплый угол» глазами тренера, инструктора, примеряя подходы и вершины на своих подопечных.
Новички сходили Брно, Гидан, Укю, Архимед – 20-дневную программу с нуля на 3 разряд, которую прежде называли «бройлерской».

***
На следующий день, после того, как я познакомился со свежеиспеченным директором лагеря, я пришел к нему, чтобы поставить точки над «и» по вопросам оплаты проживания, питания, проката снаряжения. Рассказал ему о том, что мы оговаривали с предыдущим руководителем, какими оперировали ценами и суммами, и напряженно ожидал, что мне на этот раз предложат в качестве варианта из-за «подорожавших в последнюю неделю электроэнергии и бензина».
Но новый директор вдруг легко и на удивление быстро резюмировал: все договоренности с предыдущим руководителем остаются в силе, никаких изменений, мы можем спокойно работать по своим планам…
Вот это здорово! Я приятно удивлен таким решением, ведь, имея предыдущий опыт, был готов к неожиданным поворотам, неприятным обсуждениям и торгу…

***
Как-то так получилось, что мы с новым директором после ужина разок зацепились языками и проговорили весь вечер. Это вошло а привычку, и после каждого выхода мы стали вести в лагере долгие вечерние беседы. Альпинизм для него был, в общем, terra incognito. Об покорительстве гор Алий имел общее представление и жадно расспрашивал обо всем, что составляло тогда наши реалии: как мы живем в своих городах., откуда новички узнают об альпинизме, как проходят тренировки, чем мы питаемся на восхождении, что я видел в других горах. Он засыпал меня вопросами.
Я же, в свою очередь, найдя благодарного слушателя и собеседника, мог делиться и делиться наболевшим за последние годы: как сложно найти нормальных партнеров – все хотят срубить с тебя денег и никого не волнует, довольным уедет клиент из его альплагеря или нет. Что лагерям давно пора перестроить свою работу на современный лад и работать на принципах турфирм. Что нужно предоставлять целый спектр услуг приезжающим – от предоставления трансфера (тогда вопрос заезда в альплагеря был проблемой, которую решали сами заезжающие) до вопросов безопасности и приобретения обратных билетов. И кто решит эти вопросы, тот и выиграет гонку за клиентами-альпинистами. Что я, как старший тренер, мечтаю найти для клуба что-то вроде базового лагеря, куда можно будет привозить людей из года в год...

Мы выкуривали по пачке сигарет за вечер и расходились спать далеко за полночь (конечно, если мне не нужно было идти на выход). Нам было легко общаться, не чувствовалось ни возрастных ни национальных различий. Наоборот, мы как будто сто лет знали друг друга, просто давно не виделись, и накопилось, что рассказать друг другу.
Конец наших разговоров был весьма неожиданным.
Дня за три до нашего отъезда Алий спросил: «Сергей, не хочешь поработать в «Безенги»? Как ты смотришь, если я предложу стать моим заместителем, официально? Ты любишь Безенги, знаешь их хорошо. Мог бы представлять наши интересы в центральных регионах, в Федерации альпинизма, продвигать лагерь, быть моим консультантом.
Я совсем не ожидал такого поворота в разговоре, но думал недолго и дал согласие.

5 августа наш отряд уехал домой, в Петербург. До завершения чемпионата оставалась неделя…

Автор: С. А. Шибаев
На фото:
- Отделение новичков С. А. Шибаева на ледовых занятиях,
- С. Хаджинов и К. Ахметов,
- слева направо: группа старших разрядников АК "Штурм" и тренеров - В. Никифоров, С. Маринин, В.В. Жирнов, А.И. Рыскин, В. Гилинский, В. Беззубов.

Источник: Публикация авторских материалов С.А. Шибаева по истории создания альпклуба "Штурм" (Ленинград - Петербург) и деятельности клуба в период 1987 - 2000 и некоторые последующие годы, г. Санкт-Петербург: https://vk.com/sturm30